"Двадцатисемилетний одинокий пациент-психотик обсуждал расщепление своих отношений с женщинами между двумя подругами, одна из которых была бы зрелой женщиной, с которой он мог бы иметь зрелые сексуальные отношения, и вторая — юной, наивной или бесхитростной девушкой, которая добавляла бы иное качество. Он отчаялся найти женщину, которая бы совмещала в себе оба этих качества, чтобы иметь с ней идеальные отношения. Одна из трудностей с тем, чтобы иметь ту или другую, как он указывал, в том, что это вызовет страх «перекоса» в отношениях. Этот страх заставлял его заводить отношения с двумя разными типами друзей. Он вспоминал, что в родном городе у него были богатые друзья, отчего он хотел иметь бедных друзей, и наоборот. Эта ассоциация получила продолжение в его отношении к еде, когда он сказал, что предпочитает разделенную, а не смешанную еду, из-за потребности в чувстве равновесия. Он также рассказал о боязни быть односторонним. Когда он работал менеджером на одной из фабрик своего отца в родном городе, он слишком симпатизировал людям с другой стороны, и потому был слишком уравновешенным, чтобы быть боссом, что требовало односторонности или неуравновешенности. Он задавался вопросом, не были ли его мания и депрессия способами сбалансировать состояния психики. Он связывал это с потребностью в том, чтобы передний фокус компенсировался фоном при концентрации внимания, когда он читает или учится. В фантазиях он мечтает иметь два дома и две работы, чтобы иметь обе противоположности. Как автор, он писал о противоположных явлениях. Он чувствует, что боится, что вещи соединятся. Поддержание вещей в состоянии равных и противоположных расщеплений в итоге во время последующих сеансов нашло объяснение в равных, но раздельных отношениях с матерью и отцом. В конце концов он смог ощутить себя «двойным агентом» и осознал, что всегда пытался поддерживать родительскую пару в разделенном состоянии. Тот же самый пациент испытал еще одно важное расщепление — расщепление на таинственного близнеца — которое сохранилось в его взрослой жизни и заняло большое место в анализе. Таинственный близнец появился, когда ему было около трех, и, повидимому, был придуман, чтобы облегчить его одиночество во время игр. Позднее он был наделен всемогуществом, например, всегда выигрывал у пациента в шахматы, шашки и другие игры. Наконец, пациент инвестировался в него как в Советника, воображаемого феноменального персонажа, который выйдет в мир и заработает пациенту состояние. Позднее во время анализа, Советник стал врагом аналитика, кроме того, временами пациент смешивал его с аналитиком. Он должен был давать всемогущие интерпретации, как будто это были истины, провозглашаемые оракулом, которым следует слепо подчиняться. В итоге стало понятно, что Советник был переживанием пациентом своего идеала-«я», соединенного с безумной всемогущей самостью, как это описывалось у Розенфельда, а также идеальным объектом, как он был впервые описан Кляйн и Фейрберном. Эта формулировка также соответствует позднейшим идеям Кохута и Кернберга. Когда пациент смог почувствовать всемогущую природу Советника, а также ощутить, что Советник — это он сам, в ходе анализа произошло крайне драматическое событие. Пациент начал казаться потрясенным, подавленным и чуть не упал в обморок. Затем он расплакался, осознав, что Советник вернулся внутрь него и не был всемогущим. Он почувствовал себя опустошенным, маленьким, отчаявшимся и впервые единым с самим собой. Его расщепления соединились."
Выдержка из текста
